28.06.2016
Я собираюсь в крестовый поход
Те, которые думают, что крестовые походы относятся к далекому прошлому, заблуждаются. До сих пор каждый год крестовые походы совершают миллионы людей.
По крайней мере, так происходит в Германии. Дело в том, что в немецком языке «крестовый поход», или, если буквально, «крестовая поездка», обозначает тем же словом, которое отностся к корабельному круизу – «Kreuzfahrt».
Чтобы не путать средневековых крестоносцев с толпами современного пакетного турья (вроде автора этих строк), в немецком языке тот, настоящиий, крестовый поход называются еще и Kreuzzug. Однако же за словом «Kreuzfahrt» библия Дудуена сохраняет оба значения – и современное, и историческое.
Итак, коль скоро я через неделю собираюсь покататься на кораблике по Нилу, я могу с полным правом счиатать, что я отправляюсь в крестовый поход.
К слову, я подметил еще одну особенность немецкой разговорной речи применительно к туризму, конктретнее – к Египту. Не скажу за всю Германию, но у нас, в Восточной Тюрингии, если человек говорит: «Я отдыхал в Египте», то он имеет в виду только морские курорты. Когда же речь заходит о посещении историко-культурных достопримечательностей, то говорят «Я был на Ниле» или «Я был в нильском круизе», название же «Египет» полностью опускаются. В случаях же сочетания обеих видов отдыха будет говориться «Я плавал по Нилу и отдыхал в Египте».
Целессобразность сочетанного отдыха вызывает сомнения, поскольку у нильского плавания и пляжного отдыха разные сезоны. Вот и я намерен ограничиться только познавательной частью – Луксорам с Карнаком и всем таким прочим. Тем более что в последнее время с курортной части Египта приходили все больше нерадостные новости.
Хотя со мной это в не в первый раз. За месяц до моего первого вояжа в Кению в торговом центре тамошней столицы случалась пальба с кучей убитых и раненных, захватом заложников, штурмом спецназа и прочими веселыми вещами. Когда было уже запланировано второе путешествие в Кению, опять-таки случалась мочилово и мясорубка, на этот раз в университете. И вот – стоило нам собраться в Египет, как из телекрана хлынула новая порция адреналиногенной информации.
Что характерно – всякий раз нервотрепку мне перед поездкой устраивали представители одной и той же религии – хорошей, доброй, миролюбивой и ничуть не экстремистской, нет-нет! Кстати, представители этой же белой и пушистой религии когда-то доставляли немало проблем средневековым туристам – пилигримам. Ведь одним из поводов крестовых походов послужили насилия, чинимые мусульманами христианским паломникам.
Тогда, на исходе XI века, имел место очередной всплеск мусульманской экспансии, с захватами, погромами, надругательствами и убийствами – все как полагается. В речи на Клермонском соборе 1096 года папа Урбан II так описывал сложившуюся ситуацию: «От пределов Иерусалима и из города Константинополя в нам пришла важная грамота, и прежде часто доходило до нашего слуха, что народ
персидского царства, народ проклятый, чужеземный, далекий от Бога, отродье, сердце и ум которого не верит в Господа, напал на земли тех христиан, опустошил их мечем, грабежем и огнем, а жителей отвел к себе в плен или умертвил поносного смертью, церкви же божии или срыл до основания или обратил на свое богослужение. Они ниспровергли алтари, осквернив их своею нечистотой, силою обрезали христиан, и мерзость обрезания раскидали по алтарям или побросали в сосуды крещения. Кого хотели позорно умертвить, прокалывали в середине насквозь, урезывали, привязывали к рукам палку и водя так бичевали, пока несчастные, выпустив из себя внутренности, не падали на землю. Других же, привязав к дереву, умерщвляли стрелами; иных раздевали и, наклонив шею, поражали мечом, чтоб испытать, можно ли убить с одного удара. Что сказать о невыразимом безчестии, которому подвергались женщины? Но об этом хуже говорить, нежели молчать».
Да уж, действительно: о том, что «чужеземеный народ» вытворяет с женщинами, лучше промолчать. Кельнская полиция была того же мнения.
Конечно, папа что-то преувеличивал, где-то передергивал. Понятно, что все сказанное им было не причиной, а поводом для крестовых походов. Но выбор повода тоже о многом говорит. К тому же, осуждая крестоносцев за агрессию, важно не забывать, что формально они пришли на Восток по приглашению законного правительства – это было ответом на письменную просьбу о помощи, посланную византийским императором Алексеем Комнином. Именно он инициировал и легализовал первый крестовый походы.
Понятие «крестовые походы», «крестоносцы» - относительно поздние. Сами крестоносцы называли себя пилигримами, паломниками. Одна из средневековых хроник, посвященных Первому Крестовому походу, называется «Деяния франков, совершивших паломничество в Иерусалим». Даже кресты, которые участники походов нашивали себе на плащи, не были новой придумкой – их с давних пор носили паломники, направляющиеся к Святым местам. Ну а что у паломников 1096 года было оружие в руках – так что поделаешь, если местные такие злобные и шагу ступить бедным туристам не дают.
"Отворяй ворота, тургруппа приехала!"
В наши дни государства не сильно паряться над защитой своих туристов, в лучшем случае тупо перекрывают доступ в опасную страну. Куда большую заботу проявляют местные власти, кровно заинтересованные в притоке туристов. Отель в Кении, в котором я останавливался, охранялся не хуже военной базы. На переезде из Амбозели в Масаи-Мара нас сопровождал вооруженный охранник. Сам того не подозревая, он был приеемником храбрых тамплиеров, поставивших своей целью защиту паломников.
В наши дни паломничество – это одно из из разновидностей туризма. В Средние Века другого туризма попросту не было. В сущности, у туриста и у пилигримма цели во многом совпадают – достичь какого-либо места и совершить некие действия (поклониться святыне или посетить достопримечательности) либо же поправить здоровье (водами или молитвами). И тот и другой идут на риски и лишения, связанные с дальней дорогой, чтобы удовлетворить свой духовный голод – разве что у туриста духовные потребности носят более секуляризованный характер.
Впрочем, и чисто светский туризм можно рассматривать в религиозно-паломническом контексте. Как писал в XVII голштинский посланник в Россию Адам Олеарий, «Самому Господу Богу, который, по свидетельству Св. Писания, всегда имел и имеет особое попечение о путешествующих и чужестранцах, путешествия также не противны, но скорее должны быть приятны, потому что он, Великий Вседержитель, устроил мир на пользу человека. Он дал нам землю, как временное жилище, и прекрасные сады, украсив ее в одном месте совершенно иным великолепием и плодами, чем в другом. И так как все это, как выше сказано, сотворено на пользу человека, то Всещедрому Богу угодно, чтобы дети его, люди, познавали сотворенное им, и через то достойно почитали и его самого».
Если понимать Олеария буквально, то различие между паломничеством и путешествием вообще стираются. А поскольку крестовый поход – тоже паломничество, то выходит, что всякое путешествие – тот же крестовый поход.
Как и паломничество, так и туризм рано или поздно приобретают организованные формы. Людям свойственно сбиваться в группы. Равным образом некоторым людям свойственно делать на этом бизнес – в свое время итальянские государства нерлохо нажились на морских переправах пилигримов из Европы в Палестину. Как пилигримские, так и туристические потоки стимулировали появление и развитие соответсвующей ифраструктуры – гостиниц, больниц, сопроводительных и вспомогательных служб и т.д. Знаменитые впоследствии рыцарские ордена первоначально создавались как организации для защиты, приюта и врачебной помощи паломникам.
И паломничество, и туризм бывают дальние и близкие. Можно сходить поставить свечку в местный монастырь (так московские цари ходили на богомолье в Троицкую Лавру), а можно собраться и куда подальше, в идеале – в Иерусалим.
Известия о первом русском туристе относится где-то к 20-м годам XI века, когда монах Антоний, посетив Афонскую гору и тамошний монастырь, вознамерился сделать что-то подобное у себя на родине и таки сделал – так возникла Киево-Печерская Лавра. Уже из одного этого факта видно, что туризм в России больше чем туризм. Но паломничества собственно в Святую землю из России начались гораздо позже. По крайней мере, первые письменные сведения о русском госте в освобожденном уже Иерусалиме – это «Хождение игумена Даниила», первый на форуме русской литературы отчет о поездке, совершенной, согласно оценкам историков, в 1104-1106 годах. Правда, Даниил не был первым русским туристом, поскольку в отчете он упоминает о встреченных им в Иерусалиме соотечественниках. Но в целом, поток паломников из России был тоненьким ручейком по сравнению с могучей рекой западноевропейских пилигримов. Ни в мирных, ни в военных крестовых походах наши предки участия так и не приняли.
Меня самого на Святую землю тоже пока не очень тянет. Не из-за политической нестабильности, а по чисто эстетическим причинам. Когда-нибудь, может, загляну и в Палестину. Но пока что, подобно участникам 7-го крестового похода, я ограничусь паломничеством в Египет. В конце концов, там тоже есть немало мест, достойных если не поклонения, то восхищения.
Теги: бисер, история
Количество показов: 12630
Автор:
pumba
Количество голосов:
4
Рейтинг:
3.09
.
